Анна де Лонгвилль, 31 год

Natalie Dormer

× × ×

× × ×
[indent] Семейство де Лонгвилль никогда не славилось голубой кровью, или родством с королевскими домами. Его основателем около трехсот лет назад был Бейлон де Лонгвилль – торговец шелком и вином, любитель красивых женщин и умелый счетовод. Поскольку дороги Дофлона не славились своей безопасностью, Бейлон платил за охрану одной банде из Остоса, весьма щедро, порой у него даже не оставалось денег на то, чтобы закупить новый товар. Но мужчина полагал, что подобные связи и репутация стоят выше подобных мелочей. Постепенно такая политика стала приносить свои плоды, и через три года он стал вхож в королевский дворец в качестве главного поставщика лучших в Востшире тканей для королевского портного. Король расщедрился, и даровал давнему знакомому созданный для него титул графа, небольшие, но выгодные земли на юге страны, аккурат рядом с торговым трактом в Браин. Бейлон задумался о браке, но в жены выбрал девушку незнатного происхождения – дочь такого же купца, как и он. Многие придворные высмеивали этот выбор – вместо укрепления положения на политической арене, де Лонгвилль создавал самую обычную торговую династию. Максимум, с кем сумели породниться представители этой династии в последующем, это соседским графом.
[indent] Счастье улыбнулось лишь деду Анны – Луи де Лонгвиллю, который по дороге домой из Браина частенько гостил у своих соседей - герцогов. Гостил настолько часто, что в один чудесный летний день благородная леди – дочка того самого герцога, заявила о своей беременности, а также о тайном браке с графом де Лонгвиллем. Луи, которого стража герцога притащила за шиворот в замок, подтвердил слова девушки, и передал ее отцу приличных размеров кошель с золотом в качестве извинений. Домой он вернулся через пару месяцев, после пышной свадьбы, которая была устроена за месяц с целью продемонстрировать благие намерения обеих домов объединиться. Их первенцем стал Максимилиан де Лонгвилль – отец Анны. Брак в целом считался удачным, спустя какое-то время благороднейшие родственники жены сменили гнев на милость, и назначили дочери приличное жалование, а также присылали роскошные подарки к рождению всех четырех детей. Да и сам Луи не бедствовал. На севере страны у него было организовано предприятие по морским перевозкам, а на юге, в обход Остоса, через Браин, его караваны шли в остальные королевства Востшира. Луи мог позволить нанять для детей лучших учителей, снабжать супругу новыми украшениями, а сам занялся разведением лошадей, постепенно передавая борозды правления старшему сыну.
[indent]Максимилиан играючи продолжил дело отца, подключив в него второго брата – тот всегда хотел быть моряком, поэтому отправился на север, следить за переправкой товаров там. Но, незадолго до свадьбы Максимилиана и Бьянки – дочери браинского купца, пришло известие о том, что корабль, на котором присутствовал брат Максимилиана, был захвачен пиратами, а заложников те не оставили, по крайне мере, требования о выкупе семье де Лонгвилль так и не поступило, а тех связей с бандами Остоса, что были у их предка Бейлона, больше не было. В связи с трауром, свадьбу было решено отложить на год, но отец Бьянки на подобный исход согласен не был, и быстро расторг помолвку. Максимилиан не спешил с выбором новой невесты, но годы краше его тоже не делали. В итоге граф взял в жены среднюю дочь одного из местных баронов, когда ему уже было тридцать лет. Гибель брата, с которым Максимилиан был дружен, сильно ударила по его здоровью, к сорока годам он выглядел, как дряхлый старик, отказываясь от помощи лекарей и целителей. В день его сорокалетия на свет появился последний ребенок – Анна. У них с женой Мари уже были двое старших сыновей, которые взяли руководство семьей в свои руки, когда старшему – Генри, миновал семнадцатый год. Максимилиан не узнавал ни жены, ни детей, его разум окончательно помутился, и свои последние три года своей жизни он провел запертым в дальних покоях, представляя опасность для самого себя.
[indent]Генри делил вместе с Мари обязанности главы дома, также им помогала в этом мать Максимилиана. Втроем они могли если не развивать дело семьи, то поддерживать на должном уровне. Параллельно с этим Мари занималась воспитанием младшей дочери. Девочка рано научилась говорить, была в меру любознательна, а также после вскрылась ее любовь к точным наукам. Генри и Мари поощряли ее стремления к учебе, полагая, что Анна сможет оказывать им посильную помощь в будущем. Отчасти, их пожелания сбылись – девочка имела способности к точным наукам куда больше, чем к пресловутому этикету. Но без него в их жизни было никак, если ее мать и сама Анна хотела выйти удачно замуж, требовалось уметь держать язык за зубами, да разбираться, в какую руку надо взять вилку, а в какую – ложку. Анна всегда слушала всю мать, та была для нее незыблемым авторитетом, но вот со старшим братом всегда были какие-то странные отношения: с одной стороны Генри был главой семьи, благодаря ему они могли позволить себе оплачивать учителей Анне и устраивать званные вечера хоть каждый день, но с другой он был требовательным, мог прямо во время завтрака устроить сестре экзамен, будто проверял ее способности, но на деле лишь раздражал.
[indent]И со временем легче не стало. Порой Мари приходилось разнимать разбушевавшихся детей, иначе бы дело доходило до рукоприкладства. Но все закончилось в день, следующий за днем семнадцатилетия Анны – Генри объявил, что нашел для сестры подходящую партию в мужья – графа Лизье. Но здесь был скрыт огромный нюанс, о котором Анна не знала. Графу на тот момент было почти шестьдесят лет, и у него уже были наследники от первых двух браков. Этот обидный факт молодая девушка узнала только в момент свадьбы, потому как Генри тщательно оберегал эту информацию от сестры. Все последующие семь лет, что Анна жила в этом браке, брат с сестрой не разговаривали и не выносили присутствия друг друга в одной комнате, все общение шло через Мари. Замужество, к удивлению Анны, не сильно обременяло – супруг был достаточно стар, чтобы консумировать этот брак, а через пару месяцев выяснилось, что ему жена требовалась для ведения совместного хозяйства: оказалось, что все его дети могли лишь тратить состояние отца, а не делать какие-то накопления, да и мягкосердечный граф не мог им отказать. В итоге злом всея Лизье стала Анна. Она моментально урезала содержание пасынков и незамужних падчериц, активно ища последним достойных мужей, или хотя бы тех, кто сможет удовлетворить их завышенные запросы. Сама же Анна хранила верность супругу, считая, что банально за такое доверие ей следует отплатить хотя бы такой монетой.
[indent]Разумеется, срок графа пришел быстро, а Анна, хоть и имела статус вдовствующей графини, а также получив приличное наследство, но понимала, что в этой семье ей особо не рады, и она попросила матушку помочь подыскать ей нового мужа, так как возвращаться в семью де Лонгвилль она не планировала. Через месяц, после завершения траура, состоялись первые переговоры между Мари и герцогом Юлих-Бергским. Этот брак, как и прошлый, обещал быть таким же политическим, не имеющим ничего общего с чувствами, с одной лишь разницей – Вильгельму требовались законные наследники, а здоровая Анна вполне могла компенсировать их отсутствие. Кроме того, герцог не скрывал от женщин свое не самое завидное финансовое положение, оттого и свадьба их ждала скромная относительно их финансового положения. Но Анну такое положение дел устраивало, хотя Вильгельм, в отличие от ее первого супруга, держался отстраненно от жены, и был не таким общительным, как покойный граф. Их встречи за день можно было пересчитать по пальцам на одной руке, не говоря уже о попытках зачать ребенка.
[indent]Последние были удачными, насколько это возможно. Анна забеременела почти сразу после свадьбы, но на седьмом месяце родила мертворожденного ребенка. Понимая, что подобное может повториться, она попыталась убедить мужа предоставить ей какое-нибудь лечебное зелье, которое помогло бы во время следующей беременности избежать подобного, но тот деликатно отказал, спустив все на самотек. Тогда она прибегла к помощи матери, ведь у торговцев всегда есть связи в мире магии. Через девять месяцев Анна уже вовсю нянчила их первенца – Альберта. После этого походы в покои супруги со стороны Вильгельма прекратились, он занимался своими делами, а Анна – своими, иногда они спрашивали мнения друг друга то по одному, то по другому вопросу, но, опять же, количество встреч было то же, что и раньше. Де Лонгвилль хоть прекрасно понимала мотивы супруга, но у нее было свое мнение насчет этого брака. В дело всегда могла вмешаться другая женщина, более молодая, красивая, к тому же, наличие бастарда, что рос с ее сыном под одной крышей, красноречиво намекало на такое развитие событий. Действовала женщина не решительно, скорее – мягко. Комплимент там, заботливо поданное вино после успешной охоты здесь, и вот – она снова в его покоях, а через девять месяцев закономерный итог в лице маленькой Элисабетты.
[indent]Анна понимала, что за человек ее супруг, и действовала осторожно, не лезла ему в душу, но согласовывала с ним каждое свое решение. В ее ведение перешел сначала ремонт их родового гнезда, а там и счета. Через пару лет добавилась возможность распоряжаться слугами (особенно теми, что болтали без устали), а потом и торговля – здесь уже Анна чувствовала себя как рыба в воде. Но всех подробностей и секретов ван дер Марков она узнать так и не смогла, скрытность Вильгельма давала о себе знать. В последний год Анна стала немного хандрить, увлекаясь вином и обезболивающими зельями – рутина герцогства плохо сказывалась на ее состоянии, оттого у нее возникла идея перебраться в столицу Дофлона.

× × ×

× × ×
► Желаемый сюжет: развести мужа на историю его семьи, занять свое место на политической арене Дофлона.
► Завещание: на усмотрение мужа, или АМС.

Подпись автора

by Etna Lleuad